Аннотация. Современная апологетика в христианстве — это использование интеллектуальных и философских аргументов для защиты и объяснения христианской веры. Она предполагает взаимодействие с неверующими и скептиками, чтобы ответить на их возражения и предоставить доказательства истинности христианских утверждений.
Современная апологетика часто рассматривается как ответ на вызовы секуляризма, научного материализма и религиозного плюрализма, которые преобладают в современном обществе. Она стремится показать, что христианство является последовательным мировоззрением, которое может противостоять скептицизму.
Некоторые из ключевых тем и аргументов, которые часто рассматриваются в современной христианской апологетике, включают веру в бытие Божие, соотношение науки и религии и иные вопросы.
Ключевые слова. апологеты, секуляризм, духовные учебные заведения.
Сведения об авторе. Протодиакон Дмитрий Цыплаков, преподаватель Новосибирской православной духовной семинарии, кандидат философских наук, доцент.
E-mail: tsypl@ngs.ru
Слово «апология» греческое и означает слово в защиту кого-либо или чего-либо. Самая известная апология была апология Сократа — речь защитительная Сократа на суде — но когда Церковь Христова начала распространять благую весть в Римской империи возникли гонения на христиан, в результате которых появились защитники веры, которые себя называли апологетами, что с латыни можно перевести как «адвокаты христианства». Апологеты доказывали, что юридические обвинения в адрес христиан несостоятельны. Христиане не являются преступниками, не нарушают законов Римской империи, кроме несправедливых законов, которые запрещают само христианство. Они доказывали, что эти законы несправедливы и, ссылаясь на языческих поэтов, ученых, философов, доказывали, что ничего в христианстве не содержится такого, что в его вероучении, что в жизни христиан, что расходилось бы с общечеловеческими представлениями и заставляло бы запрещать христианство на законодательном уровне. Творения апологетов стали золотым фондом церковной письменности, так что, когда организовывалась систематическое изучение богословских дисциплин в духовных семинариях, то в учебной программе большинства духовных учебных заведений присутствовал предмет «Апологетика» — защита веры. Но если кто помнит, каково было содержание этого предмета в духовных учебных заведениях, которые вновь возникли во второй половине двадцатого века в Русской Православной Церкви после восстановления Московских духовной семинарии и академии, то основное содержание апологетики было посвящено двум вещам.
Религиозная деятельность в Советском Союзе жестко контролировалась, и помимо Русской Православной Церкви было разрешено действовать духовному управлению мусульман, католикам и евангельским христианам-баптистам. Поэтому в апологетике присутствовала критика вероучения, практики евангельских христиан баптистов; и вторая остававшаяся проблема — это старообрядчеств — критика раскола.
Но в девяностые годы, когда открывались сотни, даже тысячи храмов, устанавливалась деятельность Русской Православной Церкви, вызовы стали совершенно другими, поэтому современный предмет апологетики столкнулся с тем, что стало не очень понятно, что туда, собственно говоря, помещать.
Прежде всего, в него вместилась естественнонаучная апологетика — проблема «наука против религии», как это в Советском Союзе еще было: эта инерция сохранялась в девяностые годы и в начале двухтысячных. Мы видели рецидив этой проблемы, когда восстанавливали ученую степень кандидата и доктора теологии на государственном уровне.
Был создан объединенный диссертационный совет по теологии. Специальность была введена в рамках научных специальностей ВАК. Состоялись первые защиты — первой защитой была защита кандидатской диссертации по богословской системе святителя Филарета Дроздова защищенная прот. Павлом Хондзинским. По процедуре при защите нужно было собрать отзывы на автореферат. Автореферат распространялся публично. И состоялся «наскок» биологов (в основном), которые были убеждены, что наука против религии, и этому посвятили свои отзывы. что любая диссертация по теологии автоматически является ненаучной. Собственно говоря, это была основная претензия, если ее расчистить от привходящих обстоятельств.
Позиция очень слабая — она была, в общем-то, практически отвергнута диссертационным советом, и защита состоялась. Противоречие между наукой и религией безусловно существует но в каких случаях? В тех точках в которых наука выходит за пределы своей компетенции. Это три так называемых «мировоззренческих узла». Космогония. Зоогенез (можно сказать биогенез, но термин биогенез несколько сбивает своими коннотациями). И антропогенез.
Эти три мировоззренческих узла, действительно, являются проблемными вопросами не только науки-религии, но науки, религии и философии. Три области человеческого духа — наука, религия, философия претендуют на то, чтобы дать ответы на эти вопросы. Космогония, то есть вопрос о происхождении всего во вселенной. От греческого слова γενναω («рождаю») и κοσμεω («украшаю»), греки видели в огромности мира прежде всего красоту), то есть рождение пространства космического и всего, что существует вообще.
Зоогенез – происхождение жизни в космосе. Под космосом имеется в виду не космос как пространство за пределами земли, а космос как вся вселенная, происхождение жизни во вселенной.
И антропогенез — происхождение человека. На происхождение человека в философии не существует единой точки зрения, да и вообще философы высказывали различные позиции по всем трем вопросам.
Наука же к двадцатому веку сформулировала классические представления о космогонии, в основном связанные с теориями большого взрыва, расширяющейся вселенной. Зоогенез — на ответ на этот вопрос претендует сейчас синтетическая теория эволюции, основная на дарвиновской теории. Она же пытается ответить на происхождение человека, т. е. на антропогенез. Здесь кроется несколько проблем, связанных с тем, что теория Большого взрыва сама по себе не противоречит церковному взгляду на происхождение вселенной. То есть церковный взгляд заключается в творении, тут есть не совсем точное слово «креационизм». Под творением имеется в виду представление о том, что Бог создал мироздание из ничего.В Библии в третьей книге Маккавейской учение о происхождении мира «из не сущих» ex nihilo, из ничего. Собственно, когда говорят о различных представлениях о Большом взрыве, наука в принципе не может дать ответ на вопрос, что было до Большого взрыва. Сама по себе теория Большого взрыва — это «прогноз в прошлое». То есть мы не имеем научных методов доказать или опровергнуть ту или иную теорию. Но теория Большого взрыва перешла из разряда гипотез в разряд теорий.
Мы используем современные представления о вселенной, упрощенно говоря, фиксируем время и запускаем время в прошлое.Если вселенная расширяется, значит, если запустим в прошлое, она должна при движении в прошлое сжиматься до определенной точки. Отсюда возникает представление о Большом взрыве, что когда-то это была точка. Но она не в пространстве: само пространство и время возникли вместе в этот момент. Эту мысль проводили и святые отцы IV века, когда их спрашивали происхождении вселенной. Они говорили, что и пространство, и время — это творения Божии, возникшие вместе с возникновением мира. Поэтому здесь видимого противоречия нет. Тем более, что научное время — это не человекоразмерное время, которое кто-то прожил с секундомером в руке. Это чисто теоретическое время, оно появляется только в научных расчетах. Не было ни одного наблюдателя, который видел бы весь процесс. Если, конечно, мы не хотим признавать таким наблюдателем Бога. А время библейское — человекоразмерное. Поэтому библейское выражение о днях творения в данном случае не противоречит миллиардам лет науки, потому что это несоизмеримое время.
Утверждения богословов о том, что весь мир в соответствии с Библией произошел за шесть дней по двадцать четыре часа — тоже есть выход богословия за свои рамки. Мы в своей вере опираемся на откровение Моисея в Библии. Но библейский текст всегда понимался многообразно. У нас нет примеров из святых отцов, что вся Библия всегда понималась только буквально и что это единственный правильный метод понимания Библии. Те же святые отцы, которые учили о буквальном понимании одних мест Библии, учили иносказательно понимать места Библии, где говорится о Боге антропоморфно. Мы видим, что Святые Отцы по-разному понимали Библию: где-то буквально, в каких-то местах аллегорически, когда говорится о том, что, например, «Бог гневается». По мнению отцов, это нужно понимать иносказательно: Божество не подвержено страсти гнева. Поэтому настаивание на буквальном понимании учения 1-й главы книги Бытия о шести днях творения как 6 сутках по 24 часа нашей современной земной реальности — это выход за пределы компетенции богословского разума. Время научное не имеет отношения напрямую к человеку: это техническое время. Поэтому здесь нет видимого противоречия с Библией. Его можно избежать при желании.
Вопрос зоогенеза более сложный: дело в том что здесь обыденные представления и научные сильно расходятся, потому что дарвиновская или любая другая теория эволюции имеют дело уже с зародившейся жизнью, которая воспроизводится. И эволюция стремится объяснить случайностью не происхождение жизни, а только многообразие жизни. Зоогенез подразумевает два сложных вопроса: происхождение жизни вообще и появление сложных многообразных организмов. Дарвин считал, что объяснил, почему жизнь сложная, не прибегая к понятию Божественного творения. Сейчас оставим за скобками собственно научную критику синтетической теории эволюции на происхождение жизни. Она не объясняет самого зоогенеза. И сейчас для происхождения жизни применяются уже междисциплинарные подходы, которые вводят понятие эволюции для неживой материи. Она оказывается не подтвержденной никаким научным опытом, потому что мы не видим примеров эволюционных изменений в неживой материи. Трансформацию видим, а усложнения не видим. Здесь наука выходит из области доказательности в область желательности, в область предположений.
Наука выходит за рамки своей компетенции и в космогонии, когда говорит. А мы знаем, что было до Большого взрыва и тогда, когда ученые говорят что знают как зародилась жизнь: они выходят за рамки доказательности. Предлагается, по сути, поверить, что так и было, ибо иначе придется предположить, что Бог создал жизнь. Поэтому это вопрос веры.
Сложнее, конечно, ситуация с антропогенезом, потому что здесь наукой накоплен большой материал по раскопкам древнего человека. Но интерпретация этого материала может быть как религиозной, так и нерелигиозной. Потому что мы видим: очевиден большой скачок между умелой обезьяной и, собственно, древним человеком-кроманьонцем. Эта пропасть в мышлении: у человека объемное видение, стереометрическое мышление при обработке камня, а у умелой обезьяны — плоскостное мышление. что мы видим по тому, как обезьяна изготавливала свои примитивные обломки камня. человека с самого раннего периода сопровождает искусство, люди создают изображения. У умелых обезьян этого нет. Мы можем предположить, что древние люди жили обществом: лечили себе подобных и ухаживали за ними. Обезьяны жили в стаях. Мы видим здесь качественный скачок между обезьяной умелой и человеком. И здесь простор для религиозной интерпретации антропогенеза.
Естественнонаучная апологетика в этом смысле должна показать, что наука и религия не состоят в неразрешимом противоречии. Наука и религия, как говорил Ломоносов, суть две дочери единого Великого Родителя и в распрю прийти не могут, разве что кто между ними не посеет вражду. То есть, если богословие не будет выходить за рамки своего предмета, своих целей и задач, то оно не вступит в противоречие с настоящей наукой. Которая тоже не выходит в философскую область, не пытается подменить собой философию, не выходит за пределы доказательных методов науки.
Мы можем в сети интернет увидеть много роликов Дробышевского, Маркина, которые занимаются атеистической апологетикой под видом науки, доказывая что наукой все строго доказано, но это не так. Это одна из важных тем в апологетике, которая актуальна для нынешнего времени. Но степень актуальности уже не такая острая, как в советское время. Здесь мы выходим на вторую область апологетики, которая важна в современности. Это проблема секулярного проекта.
Секулярный проект Просвещения связан с восемнадцатым веком, когда наука попыталась освободиться от пут (как им казалось) римо-католичества. Французские просветители, один из которых Вольтер, даже говорил о католической церкви: «Раздавите гадину». Проект Просвещения поднял на щит некоторые проблемы, которые возникали во взаимоотношениях ученых и Церкви. Проект сформулировал определенные стереотипы, которые к сожалению, повлияли и продолжают влиять на нашу школьную программу.
Первый, может быть, весьма далекий от проблемы атеизма и религии, стереотип о том, что в древние времена античности и средневековья жили дикие люди, которые ходили в примитивной грязной одежде, ели преимущественно немытыми руками, никогда не причесывались и имели весьма примитивные представления об окружающем мире. Например, что наша земля плоская и лежит на трех китах или трех черепахах, которые плавают в воде. Все эти представления в людях, якобы, насаждала религия. И только свет Просвещения, начиная с восемнадцатого века, просветил разум этих диких людей светом научного познания. После чего они встали с четверенек, начали носить чистую одежду, мыться, стричь ногти, бриться. Благодаря просвещению разумом религия стала отступать на второй план, потому что религия была ответственна за их мракобесное состояние. Не будем останавливаться на опровержении этой точки зрения. Ибо в этой картине неверным является все.
Скажем, античная наука уже строила гипотезы о шарообразности земли. Эратосфен точно вычислил длину окружности — соответственно радиус, диаметр земного шара. И об этом сообщается в школьной программе, но у учеников это все равно не укладывается в один ряд. Далее, геометрия Евклида, которая до сих пор изучается в школе — это тоже античная наука. Плавание Колумба, опять, же опровергает представления о плоской земле. Представление о гигиене возникло в глубокой античности: гигиена — это греческое слово. Помню, как один современный философ с большим удивлением спрашивал одного историка: «А что, средневековые люди умели бриться?». На что, конечно, историк развел руками и сказал, что мужчины брились с бронзового века.
Здесь вступает в действие второй аспект, который вкладывается в головы учеников: о том, что мракобесная инквизиция в средние века сжигала философов и ученых на кострах. Так думают примерно все школьники, выходя из школы. Все же знакомые с вопросом понимают, что в этом высказывании все неверно. Начиная с того, что инквизиция не имеет отношения к средневековью. Это проект эпохи Возрождения и Нового времени.
Второе — что инквизиция практически никогда не занималась делами ученых. Это было не в ее компетенции. Философы и ученые составляли в средневековом обществе отдельное очень уважаемое сословие. Об этом сословии современные люди прекрасно знают, потому сейчас распространилась традиция в вузах при окончании бакалавриата фотографироваться в плаще и шапочке квадратной с кисточкой. А это как раз позднее Средневековье и эпоха Возрождения — европейские университеты.
В сословном обществе одежда принадлежала определенному сословию; это одеяние — сословное одеяние. Философы и ученые, конечно, составляли отдельное сословие. Сжигать отдельное сословие никому бы не позволили, в том числе и инквизиции. Поэтому ученые в принципе не попадали под ведение инквизиции. Правда, произошли два прискорбных случая в истории инквизиции.
Это случай с Джордано Бруно, который, действительно, подвергся преследованию папской инквизиции, после суда был передан светским властям и состоялась его казнь через сожжение. Но Джордано Бруно не был ученым. Большинство школьников уверены, что сожгли Коперника за то, что тот проповедовал гелиоцентризм — что Солнце в центре, а вокруг него крутятся планеты, в том числе Земля. Все знают, что Коперника никто не сжигал. Николай Коперник был уважаемым человеком. На службе у епископа, был каноником — специалистом по праву. Свой труд о гелиоцентризме он изложил как гипотезу, которую удобна для вычислений, потому что метод Коперника, предполагавший круговые орбиты планет, давал в результате большую ошибку при реальных наблюдениях. Астрономы с помощью приборов наблюдали видимые глазом планеты — Венеру, Марс и так далее. И они находились не в том месте, где предсказывала теория Коперника. Поэтому, видимо, Коперник в своем труде говорит, что это не доказано, а удобный метод вычисления.
Процесс над Джордано Бруно, у которого гелиоцентризм был одним из положений, состоялся за отвержение основных догматов католической веры. За публичное распространение своих, с точки зрения католиков, лжеучений. За упорство в том, что католики называли ересью. Гелиоцентризм был одним из пунктов — совершенно не основным. Римо-католичество приняло решение создать индекс запрещенных книг. В который, конечно, попали сочинения Джордано Бруно, но заодно в них включили книгу Коперника. Собственно, лично к Копернику претензий не было никаких — его книга была включена в индекс запрещенных книг. И самый нашумевший процесс — это процесс над Галилео Галилеем — великим ученым семнадцатого века.
Физик, астроном, математик Галилео Галилей был очень уважаемым почитаемым человеком в тогдашней Италии. И Галилей тоже был сторонником гелиоцентризма. Папская инквизиция поставила ему это на вид. Папские инквизиторы прекрасно понимали суть вопроса. И они объясняли Галилею, что в самом деле все относительно: мы можем рассмотреть разную точку отсчета, но центру вселенной быть не может, потому что центром вселенной является Бог, сотворивший все. И Земля ли это или Солнце — это вещь относительная, более мировоззренческая. С библейской точки зрения центр на Земле, потому что на земле живет человек, Библия вообще человекоразмерна. Галилей пообещал, что он не будет учить о гелиоцентризме, тем более что в то время еще гелиоцентризму многое противоречило. Во-первых, астрономические расчеты, которые были неточны, геоцентрические расчеты давали большую точность положения планет. Отсутствие видимого звездного параллакса. Это такой научный термин, который говорит о том, что мы должны видеть звезды под разным углом, если Земля вращается вокруг Солнца, находясь зимой и летом по разные стороны от Солнца соответственно, должны видеть звезды под разным углом — звездное небо должно меняться. Этого параллакса мы не видим, не наблюдаем. Галилей объяснял это тем, что до звезд очень далеко. Но это было чисто умозрительные объяснения, не подкрепленные ничем другим. Звездный параллакс обнаружили только в девятнадцатом веке с помощью новых точных приборов.
То есть доказательство звездного параллакса было получено только в девятнадцатом веке в девятнадцатом же сконструировали маятник Фуко, с помощью которого обосновали вращение Земли вокруг своей оси. Этот маятник Фуко потом, когда разорили Казанский собор в Петербурге (тогда – Ленинград), торжественно повесили в Казанском соборе, сделали музей атеизма. Вместо святыни под купол подвесили маятник Фуко, намекая на процесс Галилея, конечно. Надо сказать, что Галилей пообещал, что не будет учить о гелиоцентризме, но не сдержался. Он написал книгу о двух системах мироздания, в которой якобы доказывал правоту геоцентризма. Но каждому, кто читал, становилось понятно что Галилей доказывает гелиоцентризм, потому что аргументы геоцентристов были крайне примитивны: даже само имя сторонника земли в центре было Симпличио, то есть «простак». Папская инквизиция сразу увидела, что Галилей издевается. Его привлекли к процессу и строго наказали… домашним арестом.
Процесс произвел весьма тяжелое впечатление, в том числе на католиков, каким был, в частности, Рене Декарт и из-за чего Декарт не стал публиковать свой труд по физике при своей жизни, потому что он учил об атомизме, запрещенном римо-католиками. Но просветители в восемнадцатом веке раздули это дело Галилея до вселенских масштабов и создали миф о том что, Католическая церковь сжигала философов и ученых. Но сейчас римо-католичество извинилось за процесс над Галилеем реабилитировало его. Просто секулярный проект эпохи Просвещения состоял в том, что чем больше наука будет распространяться, тем меньше будет места для религии.
Сомнения в этом тезисе закрались в середине двадцатого века. Англиканской епископ Робинсон, написавший книгу «Быть честным с Богом», похоже был уверен в победе проекта просвещения и считал, что атеизм может рассматриваться как форма религии — религиозного отношения к миру. Но вторая половина двадцатого века показала, что религия не просто не отомрет. Она начинает восстанавливать свои позиции в публичном пространстве.
Появились представления о том, что секулярный проект не осуществился. Мы вступаем в постсекулярную эпоху, контуры которой могут быть различными. Поэтому одним из направлений современной апологетики является дискуссия с секуляризмом, который остановился на экстремально понятом проекте Просвещения. Многие утверждают, что только материализм является современным, что только он является мировоззрением двадцать первого века: все остальное это отжившие рудименты прошлого. С этим надо дискутировать, и, собственно, этому посвящена четырнадцатая глава основ социальной концепции Русской Православной Церкви. В этой четырнадцатой главе как раз говорится о том, что нет противоречия между Церковью и наукой и излагается позиция М.В. Ломоносова. Но говорится о том, что Церковь претендует на определенное научное влияние, на гуманитарную науку и сферу образования.
Таким образом, эти новые направления апологетики должны содействовать эффективности дисциплин, преподаваемых в духовных учебных заведениях.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Осипов А.И. Путь разума в поисках истины. Издательство Сретенского монастыря М. 2010.
2. Андреев И.М. Православная апологетика. Издательство Сретенского монастыря М. 2006.